Хочу всё знать [1970] - Анатолий Томилин

И человек становится одиноким, самому себе не принадлежащим, послушной игрушкой в руках неведомых ему сил.

Великий и всемогущий повелитель природы, создавший на земле вторую природу в виде городов и дорог, превращается в придаток машины, в маленького человека, похожего на тысячи других, вместе с которыми он идёт в цех или в контору. Такое превращение Маркс называл отчуждением.

С тех пор прошло более ста лет. И хотя многое изменилось в капиталистическом мире, но отчуждение осталось. По-прежнему рабочий создаёт богатства, принадлежащие другим, по-прежнему труд для него — постылая необходимость. У рабочего стало больше свободного времени, однако он не может использовать его для свободного развития. Образование, культура — всё это в руках правящих классов, тех, у кого газеты и радио, всё отгорожено непроходимой стеной, недоступно. И снова, но уже не только в школе и церкви, а и в газетах, по радио и телевидению рабочему внушают, о чём думать, как смотреть на мир.

Отчуждение осталось. И дело тут не в машинной технике, как говорят некоторые буржуазные учёные. Эти явления, говорил Карл Маркс, «происходят не от самих машин, а от их капиталистического применения».

Маркс не только объяснял мир, но и боролся за то, чтобы его изменить.

Именно поэтому он не только раскрыл бесчеловечность и противоестественность буржуазного мира. Он указал и выход — как сделать «обстоятельства человечными», чтобы человек мог свободно развиваться.

А выход лишь один — устранение, смена буржуазного строя. Замена частной собственности — общественной. Власти небольшой горстки имущих — властью рабочего класса, а затем и всего народа.

Тогда и исчезнут силы, уродующие человека.

Ему самому, труженику, будут принадлежать и богатства, созданные им самим, и богатства культуры, от которых он был отстранён.

Всестороннее свободное развитие человеческой личности — это и есть цель коммунистического общества, которую обосновывала философия Маркса.

Но что значит всестороннее развитие личности? Можно ли его понимать таким образом, что каждый человек будет сочетать в себе столько дарований, сколько их было у Аристотеля, Леонардо да Винчи, Ломоносова, Гёте?

Нет, это были гениальные одиночки, чья поражающая воображение разносторонность лишь говорила: вот чего может достичь человек, вот как велики богатства его внутреннего мира.

Действительно, Ломоносов был и физиком, и химиком, и механиком, и астрономом, и экономистом, и геологом, и историком, и поэтом, и художником, и организатором среднего и высшего образования в России.

Точно так же и Гёте. Он написал не только «Фауста» и сотни других поэм, пьес, романов и стихотворений, но и исследования об ископаемых остатках животных, о природе цвета и об искусстве.

Полагать, что каждый достигнет уровня Ломоносова или Гёте, было бы беспочвенной утопией.

Маркс был бесконечно далёк от всяких иллюзий. Да и не это он имел в виду, когда выдвигал свои бессмертные идеи о всестороннем человеке. Не каждый будет Рафаэлем, говорил он, но каждый, в ком сидит Рафаэль, сможет быть им. В этом и состоит существо дела. Чтобы человек был не «частичным», а цельным, чтобы он мог осуществить все свои планы, раскрыть все свои способности — его нужно освободить. Не на словах, а на деле. Освободить от экономического гнёта. А для этого — заменить повсеместно частную собственность общественной, народной. Это постепенно откроет путь к тому, чтобы человек не зависел от внешних обстоятельств. И тогда не нужда, не вынужденная необходимость, не страх умереть с голода будут определять выбор профессии. А только одно — личная склонность, интерес.

Не только от экономической нужды должен быть освобождён человек, чтобы свободно избрать свой путь в жизни.

Он должен быть свободен от угнетения политического, национального, духовного.

И вот тогда — и только тогда — всякий, в ком сидит Рафаэль, в ком природой заложен дар художника, верный глаз и точная рука, сможет действительно стать Рафаэлем.

Маркс пришёл таким образом к выводу, что свобода отдельного человека немыслима без свободы всего общества. И путь к такой свободе — революционная борьба.

Так философия Маркса стала программой действий для рабочего класса и его коммунистических партий.

ИЗ ЗАПИСОК ЛЮБОЗНАТЕЛЬНОГО АРХИВАРИУСА

В узком проливе Ла-Манш, разделяющем берега Франции и Англии, есть остров Сарк. Площадь его всего пятнадцать квадратных километров. Да и население невелико — около пятисот человек. Знаменит же остров тем, что на нём до сих пор сохранились средневековые, феодальные порядки. Властительница острова — леди Сибил Хатавэй.

Хотя на острове и есть парламент, но он имеет право лишь давать советы могущественной хозяйке острова. Не больше. А она может соглашаться с этими советами, а может поступать по-своему.

Хозяйка острова выдаёт визы иностранцам, назначает чиновников полиции и суда. Только королева Англии в силе отменить её решение. Один из капризов самодержавной леди — декрет, запрещающий на острове автомобили с бензиновым мотором. Сама она ездит на машине с электрическим мотором.

Это странное государственное устройство существует более четырёх веков. Его установила здесь английская королева Елизавета, подарив остров графу де Кантре. А леди Хатавэй остров достался по наследству.

Е. Мелентьева

«ИЗ ДАЛЁКИХ ВРЕМЁН»

…Но не умрёшь ты в думах наших,

Тебе забвенье не грозит,

Суд времени тому не страшен,

Чей образ с Лениным так слит.

1970 год — знаменательный и великий год для всего прогрессивного человечества. В 1970 году отмечается 100-летняя годовщина со дня рождения Владимира Ильича Ленина. И в эти дни мы не можем не говорить о самом близком для Ленина человеке — о Надежде Константиновне Крупской, верном его друге и жене, ближайшем соратнике.

Жизнь Надежды Константиновны Крупской прошла рука об руку с Владимиром Ильичём. Прекрасно сказал об этом Глеб Максимилианович Кржижановский:

«…Размышляя о жизни Надежды Константиновны, прежде всего констатируешь: нельзя отделить её жизненного пути от жизненного пути Владимира Ильича, а этим для нас всех сказано так много. Жизненный же путь Владимира Ильича нельзя отделить от путей нашей партии. Таким образом, размышляя о Надежде Константиновне, невольно думаешь о Владимире Ильиче… Нам, советским гражданам, осуществляющим великую стройку по ленинскому плану, великие заслуги Ленина, конечно, особенно ясны. Оставленное им наследство так огромно, что ещё ряд поколений и людей будет изумляться многообразию и исполинским трудам Ленина. И вот на всех путях этой великой жизни он имел рядом с собой совершенно исключительную поддержку от своего верного соратника Надежды Константиновны. Человечество никогда не забудет того, что сделала эта женщина для человека, наиболее дорогого всему миру трудящихся».

Но Надежда Константиновна была не только помощницей Ленина, женщиной, оберегавшей его во времена подполья, в ссылке и в эмиграции. Н. К. Крупская вошла в историю как пламенная революционерка-большевичка, посвятившая свою жизнь делу рабочего класса. Она вошла в историю как крупный государственный и партийный деятель, она внесла огромный вклад в строительство социалистической культуры, в марксистскую педагогику.

«Из далёких времён» — так назвала Н. К. Крупская воспоминания о своей молодости, о молодости партии, о прекрасном и трудном времени борьбы за лучшее будущее.

«Душно так жить, тяжело. Вижу везде обиды, несправедливости. Каждый день как будто кто-то тебе на душу наступает. А что делать? Куда идти? Где цель? Не знаю!» — эти мысли не давали покоя семнадцатилетней Наде Крупской, только что окончившей гимназию.

В 1890 году в Петербурге возобновили свою деятельность Высшие женские Бестужевские курсы — первое учебное заведение, позволяющее женщине продолжать образование.

Надя поступила на них, надеясь получить там ответы на свои вопросы. Погрузилась в математику, посещала занятия филологического факультета. Но лекции на курсах казались ей оторванными от жизни. На чтение книг не оставалось времени — нужно было думать о заработке и давать уроки.

Однажды в перерыве между лекциями подруга отвела Надю в сторонку и тихо сказала:

— Приходи сегодня, — она назвала адрес. — Там соберутся интересные люди. Кажется, это то, что нам нужно.

«Меня захватили сразу же, с первого дня новые интересы. После одного собрания решили разделиться на кружки. Мне пришлось прочитать книжку Миртова (Лаврова) „Исторические письма“… Это была первая книга, говорившая о тех вопросах, которые не давали мне покоя. Впервые услышала я в кружке слово „Интернационал“, узнала, что существует ряд наук, разбирающих вопросы общественной жизни, узнала, что существует политическая экономия, в первый раз услыхала имена Карла Маркса и Фридриха Энгельса», — вспоминала Н. К. Крупская.